Часть I
Бои на подступах к Донбассу в Харьковской операции (май 1942 г.)
Планирование Харьковской операции
Не успели отгреметь последние залпы в зимней кампании противоборствующих сторон 1941-1942 гг., как оппоненты начали подготовку к летней кампании. То, что барвенковский выступ станет ареной важных, если не решающих, боёв, уже не сомневался никто. Поэтому, у каждой стороны на счёт барвенковского выступа были свои планы. Противник в лице командования группы немецких армий «Юг» (Ф. фон Бок), признавший в марте нецелесообразным срезание выступа до окончания периода весенней распутицы, готовился к данной операции по её окончании. Для осуществления мощного контрудара в основание выступа начата перегруппировка войск и их пополнение. В районе Краматорска, Славянска советские разведчики обнаружили небывалую активность в тылу противника. Причём, фронт ещё не замер, и оппоненты делали отчаянные попытки «уколоть как можно больнее» друг друга «на прощанье» в районе Славянска, Балаклеи и на южном фасе выступа.
Ещё 6 апреля, ссылаясь на разведданные, командюж Р.Я.Малиновский издал директиву, в которой отмечал усиление группировки противника на красноармейском и славянско-краматорском направлениях. В директиве был сделан вывод о возможности активных действий противника на барвенковском направлении по окончании периода распутицы. Поскольку «предупреждён – значит вооружён», – командование Юго-Западного направления и Ставка были вынуждены учитывать при планировании дальнейших действий в южном секторе советско-германского фронта возможность сильного контрудара противника в полосе правофланговых армий Южного фронта. Естественно, соответствующие боевые приказы получили командующие правофланговых 9-й и 57-й армий Южного фронта. В последней сменилось командование: вместо выбывшего по болезни командарма-57 Д.И.Рябышева был назначен К.П.Подлас, а первый по выздоровлении был направлен командующим в 28-ю армию.
Барвенковский плацдарм, с трудом завоёванный и обильно политый кровью советских солдат, занимал нависающее положение над Донбасской и Харьковской группировками противника. С него можно было нанести сокрушительный удар в секторе данных группировок во фланг и тыл последним. С другой стороны, особенно с учётом намерений противника срезать выступ, барвенковский плацдарм мог стать ловушкой для занимающих его 6-й армии Юго-Западного фронта, 9-й и 57-й армий Южного фронта. Однако, хотя намерения немецкой стороны касательно барвенковского выступа были предельно ясными советской стороне, последняя к началу периода распутицы не смотрела на данный кусок территории иначе, как на будущую базу наступательных действий. Среди трёх основных альтернатив, – глухой обороны советских войск на плацдарме, эвакуации выступа и расширения плацдарма, последняя виделась наиболее предпочтительной, поскольку её реализация сохраняла за советской стороной стратегическую инициативу в войне.
27 марта в Кремле проходило совещание, на котором обсуждался план наступательной операции, предложенный Военным советом Юго-Западного направления, на котором присутствовало командование последнего. Не смотря на тревожную обстановку на правом крыле Южного фронта, наиболее вероятными наступательными действиями противника в южном секторе фронта предполагались удары в ростовском и кавказском направлениях. Барвенковский выступ представлялся как относительно спокойный район, который следовало использовать для осуществления стратегической наступательной операции, целью которой было освобождение большей части территории Украины. Нанесением силами Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов мощного удара, в т.ч. из барвенковского плацдарма, предполагалось разгромить противостоящую немецко-фашистскую группировку, и выйти на рубеж Гомель, Киев, Черкассы, Первомайск, Николаев.
План, предложенный главкомом Юго-Западного направления С.К.Тимошенко, не был одобрен Ставкой, поскольку требовал привлечения к операции огромных резервов, которых к маю 1942 г. у Верховного Главнокомандования не было. Тимошенко требовал для осуществления широкомасштабного наступления 32-34 стрелковые дивизии, 27-28 танковых бригад, 19-24 артполков, 756 боевых самолётов. Всё же, из резерва ставки войскам Юго-Западного направления было выделено 10 стрелковых дивизий, 26 танковых бригад и 18 артполков. Сталин предложил Тимошенко провести, с учётом поступивших резервов, наступательную операцию более локального характера – по овладению районом Харькова, которую пришлось свернуть в первые дни Барвенково-Лозовской операции. Из состава Юго-Западного направления выводился Брянский фронт, – Сталин полагал, что главным направлением наступления противника в 1942 г. будет московское.
Выбор главного направления удара войск противника стал краеугольным камнем в планировании летней кампании советских войск в 1942 г. Ставка и Генштаб склонялись к мысли, что главный удар будет нанесён на Москву. Одновременно, не исключался вспомогательный удар из района Орла, – отсюда и изъятие Брянского фронта из состава Юго-Западного направления. На Юго-Западном направлении ожидали главных действий противника на ростовском направлении. Т.е., предполагалось продолжение противником своих наступательных действий, прерванных в ноябре-декабре 1941 г. контрнаступлением советских войск. Впрочем, наступление советских войск под Харьковом в мае 1942 г. стало логическим продолжением Барвенково-Лозовской операции января 1942 г., а также частных наступательных операций в волчанском выступе и на северном фасе барвенковского выступа в марте 1942 г.
Корни выбора главного направления удара германских войск на Восточном фронте летом 1942 г. уходят к лету 1941 г., когда Сталин полагал, что главный удар будет нанесён на Украине. Оказалось, что тогда противник рвался к Москве. Гарантии, что данный «фокус» противник не повторит в 1942 г, у Ставки и Генштаба не было. Исходя из вышеприведенных соображений, южный сектор фронта казался Верховному Главнокомандованию относительно спокойным, и внимание высших командных чинов к нему весной 1942 г. оказалось ослабленным. Сталин распорядился считать дело наступления советских войск на Юго-Западном направлении фронта внутренним делом Юго-Западного направления.
И при планировании широкомасштабного наступления, и при планировании более локальной операции по овладению Харьковом, штаб Юго-Западного направления должен был исходить из возможности активных действий войск противника против советской группировки в барвенковском выступе, вне которого шла перегруппировка немецких войск. Однако, в целом советский план наступления был составлен безотносительно к планам противника касательно барвенковского выступа. Одна из причин – планирование нанесения упреждающего удара советских войск, который способен сорвать планы противника. Новый план, разработанный штабом Юго-Западного направления фронта, был представлен в Ставку 30 марта.
Упреждающий удар предполагалось нанести следующим образом. Главный удар советских войск в харьковском направлении с барвенковского выступа наносила 6-я армия А.М.Городнянского. Армейская группа Л.В.Бобкина наносила удар на Красноград, обеспечивая действия 6-й армии с юго-запада. В полосе армейской группы должен был действовать 6-й кавалерийский корпус А.А.Носкова. Из района Волчанска навстречу 6-й армии должен был наноситься удар соединениями 28-й армии Д.И.Рябышева и частью сил соседних 21-й и 38-й армий. В полосе 28-й армии действовал 3-й гвардейский кавалерийский корпус. Этой группе войск предстояло наступать на Харьков с севера и северо-запада.
Войска 6-й армии совместно с 38-й армией совместными ударами по сходящимся направлениям должны были срезать балаклеевский выступ. Кроме того, после прорыва главной линии обороны противника, в полосе 6-й армии Юго-Западного фронта должна была быть введена в прорыв подвижная группа из 21-го (Г.И.Кузьмин) и 23-го (Е.Г.Пушкин) танковых корпусов, созданных накануне. Подвижная группа должна была наступать на Харьков, обходя его с западной стороны, и здесь встретиться с войсками 21-й и 28-й армий.
Ослабленный в предыдущих боях Южный фронт Р.Я.Малиновского активных задач не получил. 57-я армия генерала К.П.Подласа и 9-я армия генерала Ф.М.Харитонова этого фронта должны были организовать оборону южного фаса барвенковского выступа, чтобы обеспечить с юга ударную группировку Юго-Западного фронта. Для прикрытия ударной группировки, действовавшей на барвенковском плацдарме, выделялось 15 стрелковых, 6 кавалерийских дивизий, 3 танковых, 1 стрелковая и 1 мотострелковая бригады. Задачей правого крыла Южного фронта было создание прочной обороны, развитой в глубину, с противотанковой защитой, максимальным развитием инженерных сооружений и противопехотных препятствий, а также опорными пунктами и узлами сопротивления, приспособленными к длительной обороне.
Наступление советских войск на Харьков предполагалось проводить в два этапа. Первый этап, продолжительностью в трое суток, должен был закончиться прорывом советских войск первых двух полос обороны противника, разгромом его тактических резервов и вводом подвижных соединений 6-й армии и группы Бобкина в прорыв. Общая глубина наступления – 20-30 км. Второй этап, продолжительностью 3-4 суток, должен был закончиться разгромом оперативных резервов противника, выходом советских ударных группировок на подступы к Харькову, а подвижным соединениям ставилась задача полного окружения и разгрома противника в районе города. Для выполнения данной задачи, 21-й танковый корпус должен был наступать на Змиев, Мерефу, Люботин и на пятый-шестой день наступления овладеть этими городами. 23-й танковый корпус должен был наступать на Новую Водолагу, Валки. Навстречу танковым корпусам должен был выйти 3-й кавалерийский корпус, чем заканчивалось окружение Харьковской группировки противника.
После успешного окончания Харьковской операции, предполагалось наступление войск Юго-Западного направления фронта в направлении Днепропетровска и Синельниково, что создало бы угрозу окружения Донбасской группировки противника с выходом советских войск ей в тыл. Из Крыма навстречу войскам Тимошенко должен был выступить фронт генерала Козлова, захвативший оперативный плацдарм на Керченском полуострове. Т.е., окончательно утверждённый план летнего наступления советских войск на Юго-Западном направлении был последовательным развитием операций, проведенных Красной армии в период зимнего наступления 1941-1942 гг.
К летней кампании, Харьков был подготовлен противником к длительной обороне. Была создана система глубоко эшелонированной обороны, общая глубина которой достигала 25 км. Система обороны включала в себя 3 оборонительные полосы, в которых были построены по 2-3 позиции с узлами обороны вокруг населённых пунктов в каждой. На харьковском направлении главная оборонительная полоса имела глубину обороны 6-7 км, вторая – в 10-15 км от переднего края обороны, а тыловая – в 20-25км по рубежу населённых пунктов Черемошное, Липцы, Чугуев, Змиев. Хорошо развитая система обороны и огневого взаимодействия позволяла войскам немецкой 6-й армии Ф.Паулюса держать фронт шестью пехотными дивизиями. Остальные части (по оценкам советской разведки – 7 дивизий, из них – 1 танковая) находились на тыловом рубеже обороны в готовности к переброске на любое направление.
Кроме того, линия обороны проходила по периметру барвенковского выступа, – немецкое командование практически безошибочно определило главные направления боевых действий советских войск в мае 1942 г.: харьковское, красноградское и славянское. В район Краматорска, Славянска и Харькова перебрасывались новые пехотные и танковые дивизии из Франции, шло пополнение поредевших старых дивизий личным составом, техникой и вооружением. Особенно опасной для советских войск была группа Клейста в составе немецких 1-й танковой и 17-й полевой армий, сконцентрированная в районе Славянска, Краматорска, Александровки. Многочисленные перебежчики сообщали подробности готовящегося наступления советских войск, перегруппировка которых велась без соблюдения мер секретности и длилась почти месяц. Тимошенко был уверен в слабости противника и невозможности его активных действий в ближайшее время без длительной передышки и привлечения достаточно больших подкреплений из тыла.
Как видим, план Харьковской операции в 1942 г. был недостаточно соответствующим оперативной обстановке на вверенном Тимошенко секторе фронта. Общее соотношение сил советской и германской сторон на момент начала операции было таковым: по пехоте – 1:1, по танкам – 1,2:1, по орудиям, миномётам и боевым самолётам – ок. 1:1,1. Не смотря на столь обнадёживающие цифры, положение было далеко не в пользу советских войск. Так, Юго-Западный фронт обладал полуторным превосходством над противником в людях, и более чем двукратным в танках, поэтому его ударные группировки были способными к ведению успешных наступательных действий. Наибольший перевес в танках был в полосе группы Бобкина – 12:1. Южный фронт значительно уступал врагу в людях и технике. Фланг и тыл южной ударной группировки советских войск (в барвенковском выступе) были уязвимыми, и успех операции напрямую зависел от организации и ведения обороны войск правого крыла Южного фронта.
Немецкие пехотные дивизии к этому времени уже имели большой боевой опыт. Они превосходили советские стрелковые дивизии в огневой мощи, ударной силе и средствах управления. В советских стрелковых частях обеспеченность противотанковыми и зенитными орудиями, а также радиостанциями, была низкой. Кроме того, советские части состояли в основном из новобранцев, не имеющих достаточного опыта ведения боевых действий. Одним из важных преимуществ немецких войск было в большом парке автомашин, которые были значительно маневреннее советских. Так, российский военный историк А.В.Исаев, приводя статистику по составу 41-й стрелковой дивизии 6-й армии, отмечает, что лишь 13 % ее состава имело опыт боёв, а 23% – опыт пребывания за решёткой. По инерции, командирами часто назначались бывшие партийные работники и председатели колхозов. Репрессии 1937-38 гг. и первые котлы 1941 г., унесшие жизни многих опытных военначальников, всё ещё давали о себе знать…
У Харьковской операции появились противники её проведения ещё на стадии планирования и рассмотрения высшим военным командованием. Так, маршал Б.М.Шапошников, перед тем как навсегда покинуть Генштаб, просил Ставку воздержаться от проведения данной операции, считая её рискованной и малоподготовленной. Однако, Сталин дал разрешение на её проведение, приказав Генштабу считать операцию внутренним делом Юго-Западного направления, и не вмешиваться в вопросы по ней. Такой директивный тон Верховного имел под собой некоторую рациональную основу, поскольку промедление с наступлением в районе барвенковского выступа (как вариант – с глухой обороне войск на плацдарме) означал переход инициативы в данном секторе в руки противника, контрудар в том месте, где его меньше всего ожидают, и стопроцентное срезание выступа серией таких контрударов.
Эвакуация барвенковского выступа была нежелательна не только по политическим соображениям, но и по причине неизбежного начала попыток срезания выступа противником в экстренном порядке, в случае начала преднамеренного отступления советских войск в данном секторе. Поэтому, рискованная Харьковская наступательная операция была единственным шансом, позволяющим в случае успеха выйти из позиционной войны, в которой советские войска погрязли с января-марта 1942 г., а также сохранить за собой стратегическую инициативу. Успех в проведении операции, как видно из вышеприведенных размышлений, мог быть обеспечен лишь в случае решительности в наступательных действиях войск северной и южной ударных группировок Юго-Западного фронта, ввода оперативных резервов и подкреплений строго согласно плану, прочной обороны правого крыла Южного фронта южного фаса барвенковского выступа и чёткой организации взаимодействия между фронтами, армиями, подразделениями как в случае наступления, так и в случае вынужденной обороны.
На Харьков!
Изначально начало наступательной операции планировалось на 4 мая, однако в связи с тем, что сосредоточение советских войск на исходных рубежах к тому времени не было окончено, наступление перенесли на 12 мая. Вечером 11 мая в советских войсках были проведены собрания и митинги, где были изложены задачи предстоящего наступления войск. К этому времени была почти закончена перегруппировка и сосредоточение войск в барвенковском выступе. Северная ударная группировка (21-я, 28-я и 38-я армии), наносящая удар из волчанского выступа на 55-километровом фронте, состояла из четырнадцати стрелковых, трех кавалерийских дивизий, восьми танковых и одной мотострелковой бригад.
Южная ударная группировка (6-я армия и группа Бобкина), наступающая из барвенковского выступа на 36-километровом фронте, включала восемь стрелковых, три кавалерийских дивизии, одиннадцать танковых и две мотострелковые бригады. 6-я армия (А.М.Городнянский) 41-й и 337-й стрелковыми дивизиями обороняла свой правый фланг по берегу реки Сев. Донец. Основные силы шести стрелковых дивизий 6-й армии и приданные им четыре танковые бригады были сосредоточены на участке прорыва. Здесь в первом эшелоне были развернуты 253-я, 41-я, 411-я и 266-я стрелковые дивизии, усиленные 5-й гвардейской, 38-й, 48-й танковыми бригадами и всеми артиллерийскими средствами армии. Во втором эшелоне находились 103-я, 248-я стрелковые дивизии и 37-я танковая бригада. В тылу 6-й армии сосредоточились четырёхбригадные 21-й (Г.И.Кузьмин) и 23-й (Е.Г.Пушкин) танковые корпусы (269 танков), предназначенные для развития успеха.
На участке прорыва армейской группы Бобкина в первом эшелоне были сосредоточены 393-я стрелковая дивизия и один полк 270-й стрелковой дивизии. Два остальных полка 270-й дивизии занимали оборону на левом фланге. Во втором эшелоне армейской группы для развития успеха сосредоточились 6-й кавалерийский корпус и 7-я танковая бригада. В резерве Главнокомандующего Юго-Западным направлением находились 277-я, 343-я стрелковые дивизии, 2-й кавалерийский корпус и три отдельных танковых батальона.
В связи с изменением разграничительной линии между фронтами на барвенковском плацдарме и передачей в подчинение командующему Юго-Западным фронтом артиллерийских частей усиления резерва Главнокомандования, а также значительной части резервов Южного фронта, в апреле 1942 года, в соответствии с указаниями Главкома С.К.Тимошенко Южный фронт произвел перегруппировку войск.
57-я армия (командарм – К.П.Подлас, наштарм – А.И.Попенко, комиссар – А.Ф.Анисов) в составе 150-й, 317-й, 99-й, 351-й и 14-й гвардейской стрелковых дивизий оборонялась на рубеже Царедаровка, Софиевка протяженностью 80 км, имея во втором эшелоне 14-ю гвардейскую дивизию. Армия была усилена тремя артиллерийскими полками и одним танковым батальоном. Средняя оперативная плотность в полосе обороны армии составляла 16 км на одну дивизию и 4,6 орудия и миномета на 1 км фронта. Командный пункт армии находился в Миролюбовке.
9-я армия (командарм – Ф.М.Харитонов, наштарм – К.В.Крайнюков, комиссар – Ф.К.Корженевич) в составе 341-й, 106-й, 349-й, 335-й, 51-й, 333-й стрелковых дивизий, 78-й стрелковой, 12-й, 15-й танковых бригад, пяти артполков и двух батальонов противотанковых ружей занимала оборону на 96-километровом фронте Софиевка, Красный Лиман. На правом фланге части 51-й и 333-й (один полк) стрелковых дивизий, один батальон 78-й стрелковой бригады, усиленные 15-й и 121-й танковыми бригадами, и две кавалерийские дивизии 5-го кавалерийского корпуса с 12-й танковой бригадой (резерв командующего фронтом) вели наступательные действия с целью овладения районом Маяки. В резерве командующего 9-й армией находился один полк 333-й стрелковой дивизии. Оперативную плотность в полосе 9-й армии с учетом всех действовавших в ее полосе сил составляла 10-13 км на одну дивизию при 11-12 орудиях и минометах на 1 км фронта. Командный пункт армии находился в Каменке, вспомогательный пункт и узел связи армий правого крыла фронта – в Долгеньком.
Подробнее следует остановиться на наступлении «девятки» на Маяки. Село находилось на правом берегу Северского Донца. Бои за Маяки в январе-марте 1942 г. для советской стороны оказались безуспешными. Между тем, близость села к реке и удобным местам для переправы танков, а также к линии фронта (Маяки находились в крайнем угле небольшого выступа) ставили фланг 9-й армии под угрозу контрударов из данного района. Кроме того, Маяцкое лесничество было районом активных действий партизанского отряда Карнаухова, и изученность мест вселяла надежду в армейское командование на быстрое овладение узлом сопротивления. Между тем, село оборонял батальон противника, усиленный противотанковыми орудиями, миномётами, пулемётами и закопанными в землю танками, что позволяло держать оборону небольшим гарнизоном.
7 мая 1942 г. части 15-й танковой бригады (15 танков) во взаимодействии с полком 51-й стрелковой дивизии и инженерным батальоном внезапно атаковали Маяки и ворвались на окраину села, завязав уличные бои. Однако, в результате миномётного обстрела пехота за танками не пошла. Уничтожив до 50 человек гарнизона узла обороны, 2 противотанковые пушки и 3 танка (а спми потеряв 5 танков), 15-я танковая бригада отступила на исходные позиции. Уже на следующий день в село вошли 2 батальона пехоты противника, и последующая атака 15-й танковой бригады успеха не имела. 11 мая 15-я танковая бригада внезапной атакой без потерь овладела укреплённой полосой противника в 2 км западнее Маяков, уничтожив 1 танк, 7 противотанковых орудий, до 300 солдат и офицеров гарнизона. Однако, на этом продвижение танков закончилось. Для дальнейшего наступления требовались резервы и подкрепления.
Теоретически, у Южного фронта резервы были: в полосах обороны 37-й, 12-й, 18-й и 56-й армий в результате перегруппировки в первом эшелоне были оставлены тринадцать стрелковых дивизий и одна стрелковая бригада. В резерв командующих армиями соответственно были выведены шесть стрелковых дивизий и одна танковая бригада. В резерве командующего Южным фронтом находились 24-й танковый корпус, 5-й кавалерийский корпус (60-я, 34-я, 30-я кавалерийские дивизии и 12-я танковая бригада), 347-я, 255-я и 15-я гвардейская стрелковые дивизии, а также переданные Ставкой 102-я, 73-я, 242-я и 282-я стрелковые дивизии. Приказом Ставки, указанные резервы, кроме 24-го танкового корпуса и 5-го кавалерийского корпуса, разрешалось использовать только с разрешения Верховного Главнокомандования. 102 и 6-я стрелковые бригады поступили в резерв Главнокомандующего Юго-Западным направлением. Однако, в полосе 9-й армии, – в районе Курульки, Бражовки, Голой Долины, находился лишь 5-й кавкорпус (И.А.Плиев).
Пока командарм-9 не использовал для наступления на Маяки резервы, ситуация развивалась, в целом, по плану, и всё оправдывалось интересами активной обороны. Для дальнейших наступательных действий в районе Маяков, Ф.М.Харитонов привлёк весь армейский и почти весь фронтовой резерв (две кавдивизии и одну танковую бригаду 5-го кавакорпуса, с разрешения Р.Я.Малиновского). Тем самым, было допущено ослабление района Барвенково, где он находился, и куда предполагался главный удар немецкой группы Клейста в случае перехода её в контрнаступление. Итак, ситуация на южном фасе барвенковского выступа развивалась далеко не по плану, разработанному штабом направления фронта. В результате, построение левого фланга 9-й армии отвечало интересам наступательного боя, а не обороны южного фаса выступа, которая была прямой обязанностью войск правого крыла Южного фронта, а правый фланг армии оказался ослабленным. Ни Харитонов, ни Малиновский не заметили в данном развитии ситуации опасных тенденций.
На всем фронте 57-й и 9-й армий, занимавших южный фас барвенковского выступа, оборона строилась по системе опорных пунктов и узлов сопротивления, слабо оборудованных в инженерном отношении и связанных между собой. Боевые порядки дивизий не эшелонировались. Вторые эшелоны и резервы в дивизиях и армиях отсутствовали. Поэтому глубина тактической обороны не превышала 3-4 км. При всем этом, несмотря на полуторамесячный срок пребывания в обороне, работы по созданию оборонительных сооружений и инженерных заграждений проводились неудовлетворительно. Так, в полосах обороны 57-й и 9-й армий на 1 км фронта плотность сооружений и заграждений составляла: ДЗОТ — около 3, противопехотных мин — 25-30, противотанковых мин — около 80. На всем 180-километровом фронте армий было построено всего 11 км проволочных заграждений.
Таким образом, ни оперативное построение войск 57-й и 9-й армий Южного фронта в обороне, ни инженерное оборудование местности не обеспечивали жесткой обороны южного фаса барвенковского выступа, хотя полоса обороны дивизии 9-й армии, прикрывавшей наиболее опасное направление, была в 2 раза меньше уставной. Скорее, обстановка была на грани устойчивой обороны южного фаса, которая могла пошатнуться при малейшем воздействии крупных сил противника.
Пытаясь усилить войска 18-й армии, прикрывающей ворошиловское направление, где по мнению Р.Я.Малиновского мог быть нанесён вспомогательный удар противника, командюж ещё в апреле 1942 г., согласно воспоминаниям И.Х.Баграмяна, перебросил туда 216-ю стрелковую дивизию, одну из семи, из полосы 9-й армии, оставив последней шесть дивизий. Причин несоответствия положения дел на южном фасе барвенковского выступа плану Харьковской операции несколько. Первая – отсутствие (до некоторых пор) контроля за действиями Южного фронта со стороны штаба Юго-Западного направления, т.к. фронт Малиновского не получил наступательных задач и был предоставлен самому себе. Кроме того, командюж был ответственным не только за южный фас барвенковского выступа, но ещё и за почти 300-километровый фронт в Донбассе и на ростовском направлении. Деление выступа разграничительной линией между двумя фронтами пополам, некоторые военные историки считают тактическим просчётом советского командования в мае 1942 г…
Перед Южным фронтом немецкое командование увеличило свою группировку на шесть дивизий. Всего перед Южным фронтом группировка немецких войск составляла тридцать четыре дивизии (пехотных — 24. танковых — 3, моторизованных — 5 и кавалерийских — 2), – на 6 дивизий больше, чем в январе 1942 г. Все части, занимавшие оборону против правого фланга фронта, к 12 мая вошли в состав 17-й полевой и 1-й танковых армий, объединенных в группу Клейста.
На северном побережье Азовского моря от Осипенко до Таганрога несли службу две кавалерийские дивизии румын. От Таганрога до Дебальцево занимала оборону группировка из 7 немецких, 1 словацкой и 3 итальянских дивизий. Четыре дивизии занимали оборону на фронте Дебальцево, Бондари. На участке Бондари, Маяки, Варваровка оборонялись 295-я, 257-я пехотные, 97-я легкопехотная дивизии и один полк 68-й пехотной дивизии 44-го армейского корпуса. На фронте Варваровка. Александровка, Вишневый в обороне располагались 100-я легкопехотная, 60-я моторизованная, 14-я танковая и 1-я горнострелковая дивизии 3-го танкового корпуса. Далее, перед стыком Южного и Юго-Западного фронтов оборонялись части 6-го армейского корпуса румын в составе 1-й, 2-й и 4-й румынских и 68-й, 298-й немецких пехотных дивизий. Из них 4-я дивизия и полк 298-й дивизии действовали в полосе Юго-Западного фронта.
В оперативном резерве перед южным фасом барвенковского выступа немецкое командование к 12 мая 1942 г. сосредоточило немецкие 389-ю, 584-ю пехотные и 101-ю легкопехотную, румынскую 20-ю пехотную и 16-ю танковую дивизии. Одним полком 389-й пехотной дивизии был усилен 52-й армейский корпус, и два полка 384-й пехотной дивизии были выдвинуты на участок 44-го армейского корпуса.
11 мая против Юго-Западного фронта действовали 6-я немецкая армия в составе 17-го, 51-го, 8-го и 11-го армейских корпусов, и 4-я пехотная дивизия 6-го армейского корпуса румын, входившего в состав 17-й армии. На левом фланге 6-й немецкой армии оборонялся 29-й корпус в трёхдивизионном составе. 17-й армейский корпус даумя дивизиями оборонял участок Маслова Пристань, Песчаное. Действовавшие ранее в этом районе части 3-й танковой дивизии были выведены немцами в оперативный резерв, и к 11 мая сосредоточились в Харькове. 51-й армейский корпус (297-я и 44-я пехотные дивизии) главными силами оборонял выступ на фронте Печенеги, Балаклея, Бишкин.
На красноградском направлении у немцев действовал 8-й армейский корпус в составе 62-й пехотной и 454-й охранной дивизий немцев, занимавших оборону против войск 6-й армии Юго-Западного фронта. Левый фланг 8-го армейского корпуса прикрывала 108-я легкопехотная дивизия венгров. 113-я пехотная дивизия немцев была выведена в оперативный резерв командующего 6-й немецкой армией. Части 6-го армейского корпуса (4-я и 20-я румынские пехотные дивизии) занимали второстепенный участок в районе ст. Лозовая.
К 11 мая в Харькове сосредоточились 3-я, 23-я танковые дивизии, и части 71-й пехотной дивизии. 211-й полк этой дивизии был выдвинут на усиление 294-й пехотной дивизии и два полка направлялись в район Балаклеи. На подходе к Харькову находились передовые части 305-й пехотной дивизии немцев, перебрасываемой из Западной Европы. Таким образом, перед Юго-Западным фронтом к 11 мая действовали до пятнадцати пехотных дивизий и две танковые дивизии вместо предполагавшихся штабом Юго-Западного фронта двенадцати пехотных и одной танковой дивизий.
Наступление советских войск на Харьков началось утром 12 мая 1942 г. В 6:30 в полосе северной ударной группировки началась часовая артподготовка, в конце которой был совершён 20-минутный авианалёт на позиции обороны противника. В 7:30 в атаку пошли танки и пехота 21-й, 28-й и 38-й армий, продвинувшись под мощным артогнём в первой половине дня на 1-3 км. Одновременно с ними, в 7:30 после часовой артподготовки и авианалёта в наступление на участке Верхний Бишкин, Мироновка перешли войска 6-й армии А.М.Городнянского и армейской группы Л.В.Бобкина, обрушившись на позиции 8-го и 51-го армейские корпусы противника.
В боях за главную полосу обороны против войск южной ударной группировки противник использовал все резервы 454-й охранной дивизии и начал перебрасывать 38-й полк 108-й легкопехотной дивизии венгров, находившийся в резерве 8-го армейского корпуса в районе Змиева. Подход свежих сил позволил противнику стабилизировать на некоторое время положение на фронте и сохранить за собою опорные пункты Верхний Бишкин и Верхняя Берека. В район Харькова стали прибывать части 305-й пехотной дивизии. Для ликвидации плацдармов на правом берегу р. Орель, Ф.Паулюс выделил резерв – полк 113-й пехотной дивизии, находящейся на красноградстком направлении. Однако, это не дало результатов: ночью началось выдвижение соединений второго эшелона 6-й армии Юго-Западного фронта.
13 мая 6-я армия Юго-Западного фронта вела бои за Верхний Бишкин и Верхнюю Береку. К исходу дня войска 6-й армии продвинулись до 16 км. Были разбиты основные силы немецкой 62-й и венгерской 108-й пехотных дивизий. 6-й кавкорпус в полосе подвижной группы вырвался далеко вперёд, и был контратакован противником. Полк 113-й пехотной дивизии противника, усиленный ротой танков, безуспешно пытался ликвидировать плацдарм, захваченный конниками.
Контратаки в полосе 6-го кавкорпуса были отбиты, противник понёс серьёзные потери, и армейская группа к исходу дня продвинулась до 20 км вглубь обороны противника. В этот день корпус Носкова представлял для противника наибольшую опасность, и последний пытался не допустить конников к тыловому рубежу по р. Берестовая, Медведовка, Шляховая, Андреевка, р. Богатая. Сопротивление противника стало ослабевать, создались благоприятные условия для ввода 14 мая в прорыв подвижной группы из 21-го и 23-го танковых корпусов в полосе 6-й армии. Однако, получив разведсводку, в которой указывалось о концентрации значительных танковых сил противника в районе Змиева, командарм-6 А.М.Городнянский решил отсрочить ввод в прорыв двух танковых корпусов до выхода советских войск на рубеж р. Берестовая, до которой предстояло пройти ещё 15 км. Это решение не соответствовало обстановке на фронте, поскольку темп продвижения стрелковых дивизий к последнему тыловому рубежу ослабевал с каждым днём, и танки к моменту введения в прорыв могли бы остаться без поддержки пехоты.
14 мая 6-я армия Юго-Западного фронта продолжила наступление на Тарановку, и к концу дня вышла на рубеж обороны противника, отстоящий от южных предместий Харькова на 35-40 км. Бои за Верхний Бишкин и Верхнюю Береку закончились к вечеру отступлением гарнизонов вышеуказанных сёл на запад. К концу дня 393-я и 270-я стрелковые дивизии разгромили 454-ю охранную дивизию противника, овладели рубежом Кохановка, Григорьевка, Ворошиловка, Ульяновка, и выдвинулись в юго-западном направлении на соединение с 6-м кавкорпусом, вырвавшимся далеко вперёд.
6-й кавкорпус был контратакован двумя полками 113-й пехотной дивизии, и после преодоления её сопротивления были заняты сёла Казачий Майдан, Россоховатое, Ново-Львовка, что в 20-25 км от Краснограда. Т.о., южная ударная группировка к исходу дня расширила прорыв до 55 км и углубила его до 25-40 км. Успех операции Юго-Западного фронта всецело зависел от высоких темпов наступления. К 14 мая наступательная инициатива в полосе соединений южной ударной группировки находилась полностью в руках советских войск. Ко времени овладения частями первого эшелона 6-й армии рубежом Верхняя Берека, Ефремовка, который намечался для ввода в прорыв эшелона развития успеха, все оперативные резервы немцев, за исключением одного пехотного полка, были втянуты в бой. Условия для ввода в прорыв подвижной группы из 21-го и 23-го танковых корпусов в полосе 6-й армии Юго-Западного фронта были самые благоприятные.
Более того, продвижение советских войск южной ударной группировки за первые три дня наступления заставило нервничать командование немецких армий и группы армий «Юг». Командуюший немецкой 1-й танковой армией Э.Клейст в разговоре с Ф.Боком утверждал, что наступление на южный фас барвенковского выступа будет успешным, если советские войска не атакуют его первыми. В разговоре с командующим сухопутными войсками вермахта Ф.Гальдером, Ф.Бок высказал сомнения в возможности остановить советское наступление контрударом группы Клейста, предлагая извлечь из танковой группы 3-4 дивизии для ликвидации бреши южнее Харькова. Однако, Ф.Гальдер отклонил предложение Ф.Бока, и убедил А.Гитлера в правильности контрудара группы Клейста по южному фасу барвенковского выступа. Своевременный ввод в прорыв двух танковых корпусов 14 мая мог бы переломить ситуацию в пользу советской стороны окончательно, т.к. сомневались бы уже Ф.Гальдер и А.Гитлер, и предотвратил бы катастрофу на южном фасе…
Однако к исходу 14 мая танковые корпусы и стрелковые дивизии второго эшелона находились от линии фронта очень далеко. 21-й танковый корпус находился в удалении от передовых частей 6-й армии на 42 км, 23-й танковый корпус — на 20 км, 248 и 103-я дивизии — на 20—40 км. Такое их расположение не обеспечивало своевременный ввод в бой этих частей, что настоятельно диктовалось обстановкой. Решение командарма-6, поддержанное командующим Юго-Западным фронтом, об отсрочке ввода в прорыв подвижной группы на этом направлении не соответствовало ни реальной обстановке, ни общим интересам операции, и позволяло противнику выиграть время для укрепления правого фланга 6-й армии. Более того, подвижная группа даже не была подвинута к линии фронта!
Командующий Юго-Западным фронтом не доучитывал возможностей противника в маневрировании силами и ошибочно представлял себе возможные сроки подхода глубоких оперативных резервов врага (по плану операции подход их считался возможным лишь на 5-6-й день наступления). Вследствие этих просчетов командующего фронтом, вопросу максимального повышения темпа операции не было своевременно уделено должного внимания. Подводя итоги первых трёх дней наступления, штаб Юго-Западного направления фронта докладывал в Ставку о том, что на харьковском и красноградском направлениях противник поставлен в тяжёлое положение и не располагает силами, необходимыми для контрнаступления в направлении волчанского или барвенковского выступов. На самом деле, в затруднительное положение была поставлена лишь группировка противника на красноградском направлении.
В полосе наступления южной ударной группы наращивание усилий для развития обозначавшегося успеха, не смотря на непростительную ошибку с отсрочкой ввода в прорыв подвижной группы в полосе 6-й армии Юго-Западного фронта, производилось более планомерно и целеустремленно, без отвлечения вторых эшелонов на выполнение второстепенных задач, что имело место в боях с противником северной ударной группировки. Правый фланг и тыл 6-й немецкой армии оказались под угрозой обвала фронта. Резервы 6-й немецкой армии в это время были использованы против северной ударной группы Юго-Западного фронта. Там же действовали и основные силы немецкий авиации. Исходя из этого, командование Юго-Западным фронтом решило перебросить авиацию, действующую в полосе 6-й армии, в направлении волчанского выступа. Никакой частичной компенсации в виде привлечения авиации Южного фронта в полосе наступления 6-й армии, последняя не получила.
Тем временем, инициатива в боях восточнее Харькова быстро перешла к противнику. После того, как войска северной ударной группировки к исходу 12 мая продвинулись на 2-10 км, в 13:00 13 мая контрудар немецкой 6-й армии вынудил советские войска отойти на восточный берег р. Большая Бабка. 14 февраля в район Харькова прибыла 3-я истребительная эскадра противника, и захватила господство в воздухе. К этому времени войска советской 28-й армии, наступавшей в центре, продвинулись на 6-8 км, достигнув рубежа обороны противника по рр. Харьков и Муром. Наступление в полосе соседней 38-й армии остановилось: захваченный в первой половине дня плацдарм на западном берегу р. Большая Бабка к вечеру пришлось оставить из-за сильных контрударов противника. Перехват инициативы в боях восточнее Харькова за счёт уравнивания численности войск и танков с силами северной ударной группировки, позволил немецкому командованию перебросить резервы к северному фасу барвенковского выступа.
15 мая наступление южной ударной группировки продолжалось. Однако противник, воспользовавшийся отсутствием в полосе 6-й армии советской авиации, наносил значительный урон наступавшим частям, атакуя их с воздуха большими группами самолётов. Стрелковые дивизии 6-й армии, наступавшие на главном направлении, с большим напряжением достигли во второй половине дня рубежа по р. Берестовая. Передовой полк овладел с. Охочае на р. Берестовая. Части армейской группы также продолжали развивать наступление, и к исходу дня 6-й кавалерийский корпус вышел на ближние подступы к Краснограду с востока. С выходом частей армейской группы в район Краснограда немцы теряли важную для них железную дорогу, которая связывала их 6-ю и 17-ю армии. Сам по себе железнодорожный узел Красноград был особо важен, так как обладание им позволяло противнику пользоваться железнодорожными линиями Красноград—Полтава и Красноград—Днепропетровск.
Таким образом, войска южной ударной группировки фронта во второй половине дня 15 мая создали все условия для ввода в прорыв танковых корпусов на главном направлении и устойчивый фронт обеспечения на фланге прорыва. Главком С.К.Тимошенко, наконец-то, решился ввести в бой подвижную группу из двух танковых корпусов на рассвете 16 мая. Но корпуса в это время находились на удалении 25—35 км от района боевых действий и не могли быть быстро введены в бой.
Успешное наступление войск южной ударной группировки фронта 15 мая создало для немецкого командования весьма тяжелую обстановку, и оно принимало все меры к тому, чтобы любой ценой удержать за собой рубеж по реке Берестовая. Для усиления левого фланга 454-й охранной дивизии, в район Кегичевки был направлен полк 113-й пехотной дивизии, но под ударами корпуса Носкова остатки немецких дивизий были оттеснены к Краснограду. Остальные два полка 113-й дивизии отошли на западный берег реки Берестовая и заняли там оборону совместно с остатками разбитой 62-й пехотной дивизии.
Не ожидая окончания сосредоточения в Харькове всех частей 305-й пехотной дивизии, командующий 6-й немецкой армией переменил станцию назначения эшелонам этой дивизии, еще находившимся в пути. Один ее полк был из Полтавы направлен в город Красноград, а остальные два полка из Харькова по частям срочно направлялись в Тарановку на усиление 62-й пехотной дивизии. Наибольшую угрозу для противника представлял участок, захваченный 411-й стрелковой дивизией в районе Охочае. Силами одного полка 113-й пехотной дивизии и подошедших подразделений 305-й пехотной дивизии, противник организовал к исходу дня сильную контратаку со стороны Тарановки, и оттеснил полк 411-й дивизии на южную окраину Охочае. Был подготовлен контрудар противника в направлении Андреевка, Сахновщина во фланг 6-му кавкорпусу.
В ночь на 16 мая противник взорвал мосты через р. Берестовая, приняв меры по упорядочению и укреплению обороны вдоль её западного берега. В условиях позднего паводка эта река на участке Охочае, Медведовка имела ширину от 10 до 20 м. Вязкое дно и широкая заболоченная пойма не давали возможности танковым частям переправиться на другой берег реки без мостов и переправ. На протяжении 16 мая противник оказывал упорное сопротивление на рубеже р. Берестовая. Части 113-й и 305-й пехотных дивизий противника постоянно контратаковали со стороны Тарановки.
Тем временем, танки подвижной группы успели подойти к району боевых действий, но возможность ввода их в бой появилась лишь к исходу дня, когда части 266-я стрелковой дивизии переправились через реку в районе Парасковеи, захватив небольшой плацдарм. Поскольку мосты через Берестовую ещё не были восстановлены, ввод подводной группы решили отложить до следующего утра. Тем временем, 6-й кавкорпус захватил в своей полосе переправы через Берестовую и начал охват Краснограда с трёх сторон, завязав бои на окраинах города. 393-я стрелковая дивизия вышла на рубеж Шкварово, Можаровка. Т.о., к исходу дня войска южной ударной группировки Юго-Западного фронта продвинулись вглубь переднего края обороны противника до 50 км. В наступление перешла 150-я стрелковая дивизия 57-й армии (Д.И.Рябышев) Южного фронта – непосредственный сосед 270-й стрелковой дивизии. Однако, вследствие возросшего сопротивления немецких войск, части дивизии продвинулись лишь на 6 км, существенно не повлияв на ситуацию.
Между тем, противник закончил перегруппировку войск для последующего контрнаступления. В районе Славянска, Краматорска, Александровки сосредоточились крупные бронетанковые силы немецкой группы Клейста. Вследствие пассивности войск 57-й и 9-й армий на ключевых направлениях, процесс перегруппировки остался практически незамеченным армейским командованием. Когда обрывочные разведданные о передислокации войск противника уже нельзя было игнорировать, командование решило известить об этом штаб Юго-Западного направления фронта. Теперь нужно было убеждать командование направления, а времени катастрофически не хватало. Кроме того, из Крыма на базы Запорожья, Артёмовска, Константиновки были переброшены силы авиации, которые должны были содействовать немецкому контрнаступлению. Наступление советских войск восточнее Харькова окончательно захлебнулось, и блокированный в данном секторе немецкий гарнизон Терновой упорно сопротивлялся…
Неудачно проходило наступление 9-й армии (Ф.М.Харитонов) Южного фронта в направлении Маяков. 13 мая в районе Маяков действовала 121-я танковая бригада, которая во взаимодействии с частями 51-й стрелковой дивизии должна была ударить со стороны лесничества – с юга и, овладеть селом. Гарнизон села контратаковал наступающих в направлении Голой Долины, и попытки «девятки» выйти из леса на высоты южнее узла обороны противника не увенчались успехом. В боях за Маяцкое лесничество противник выпустил до 3 тыс. мин. Наступление было приостановлено, и командарм-9 решил произвести перегруппировку войск для возобновления наступления на Маяки 17 мая. Тем временем, 14 мая на действия Южного фронта обратил внимание штаб Юго-Западного направления, поскольку первоначальный план наступления на Харьков был практически сорван. Было предложено свернуть операцию по овладению Маяками. Разрозненные атаки 14 мая и в ночь на 15 мая в данном направлении результатов не дали, и просьба начальства была удовлетворена.
Рано утром 17 мая, закончив перегруппировку и сосредоточение войск, немецкая группа Клейста после мощной артподготовки и авианалёта перешла в контрнаступление на южный фас барвенковского выступа. Армейский резерв, освободившийся от операции в районе Маяков и ослабленный ею, не успел сосредоточиться для прикрытия района Барвенково. Кроме того, слабо развитая оборонительная система 9-й армии позволила Клейсту сравнительно быстро прорвать фронт в направлениях Славянск, Долгенькая и Андреевка, Барвенково. Противник разбомбил узел связи в Долгенькой, в результате чего штабы Южного фронта и Юго-Западного направления не смогли во-время узнать о контрударе. Более того, части 57-й и 9-й армии были вынуждены вести бои практически изолированно друг от друга. К вечеру 17 мая противник захватил большую часть Барвенково, а 18 мая – южную часть Изюма, что на правом берегу Северского Донца.
Не зная о контрударе в тыл, войска Юго-Западного фронта продолжали наступление на Харьков. В ночь на 17 мая инженерные части 6-й армии восстановили 3 моста через Берестовую. Командарм-6 А.М.Городнянский ввёл в бой подвижную группу из 21-го и 23-го танковых корпусов. В 5:00 в наступление перешёл 21-й танковый корпус в направлении на Тарановку, а в 8:00, после окончания переправы через Берестовую, – 23-й танковый корпус в направлении на Новую Водолагу. Корпусы подвижной группы были вынуждены преодолевать возросшее сопротивление немецкой 6-й армии, командующий которой, Ф.Паулюс смог организовать оборону в глубине, добившись равновесия сил. Но поскольку вся авиация была переброшена на южный фас барвенковского выступа, продвижение наступающих шло сравнительно быстро. К концу дня танковые части продвинулись на 10-15 км, но оторваться от стрелковых дивизий не смогли.
Ломая сопротивление противника, части 21-го танкового корпуса овладели Тарановкой и к исходу дня вышли на рубеж Шурино, Зеленый Уголок. Части 23-го танкового корпуса к этому времени продвинулись в северо-западном направлении на 15 км и перерезали железную дорогу Харьков – Красноград. Благодаря успешным действиям танковых корпусов, все соединения 6-й армии в этот день продвинулись на 6—10 км. На правом фланге армии 253-я стрелковая дивизия с 37-й танковой бригадой вышли непосредственно к Змиеву.
Основные усилия армейской группы на протяжении 17 мая были по-прежнему направлены на овладение Красноградом. Не сумев ворваться в город на плечах отступающего противника, части 6-го кавалерийского корпуса оказались втянутыми в тяжелые бои за овладение городом. Удаление передовых частей армейской группы от тыловых баз на 17 мая составляло 190 км. Соединения тыла не справлялись с задачей своевременного снабжения корпуса всем необходимым, прежде всего боеприпасами. В то же время немцы располагали ими в неограниченных количествах, так как Красноград являлся их опорной тыловой базой. Все это заставило командующего группой принять решение прекратить штурм города и начать накопление боеприпасов. На остальном фронте армейской группы части имели незначительное продвижение.
О контрударе группы Клейста стало известно лишь вечером 17 мая. Узнав о случившемся, Главком С.К.Тимошенко приказал командарму-6 А.М.Городнянскому вывести из боя 23-й танковый корпус и перебросить его к вечеру 18 мая на рубеж р. Берека к западу от ее устья для ликвидации прорыва противника. Позже поступил сигнал из 38-й армии о подготовке к удару противника из района Балаклеи силой 3-й, 23-й танковых и 71-й пехотной дивизий в направлении Изюма. Для парирования этого контрудара С.К.Тимошенко привлёк 21-й танковый корпус и 248-ю стрелковую дивизию. Остальные части 6-й армии и армейской группы Юго-Западного фронта получили подтверждение приказа о наступлении на Харьков и Красноград. Главком понимал, что ослабление атак на харьковском направлении высвободит танковые части противника для действий в направлении основания барвенковского выступа. Однако, драгоценное время было потеряно, как с несвоевременным вводом подвижной группы, так и с неудовлетворительной обороной южного фаса.
18 мая кризис в полосе 9-й армии Южного фронта продолжал обостряться, а 6-я армия продолжала наступать на Харьков. А.М.Василевский дважды вносил предложение в Ставку о приостановлении наступления на Харьков и Красноград для усиления обороны южного фаса барвенковского выступа, однако И.В.Сталин, с учётом заверений С.К.Тимошенко, эти предложения отклонил. Приказ на переброску танковых частей на новое направление командир 23-го танкового корпуса получил в ночь на 18 мая, однако вследствие плохой работы штарма-6 его наступление было прекращено лишь к полудню, и в 12:00, спустя 12 часов после приказа С.К.Тимошенко, комкор приступил к выводу из боя двух танковых бригад. 21-й танковый корпус весь день затратил на прорыв обороны противника на рубеже Джгун, свх. Красный Гигант, к исходу дня овладел этими пунктами и завязал бои за Борки.
Армейская группа также не смогла добиться решающих результатов. Части 6-го кавалерийского корпуса с 7-й танковой бригадой окружили полностью Красноград и вели бои в городе. Части 323-й стрелковой дивизии овладели Богдановка, Огиевка и до исхода 18 мая продолжали вести бои на этом рубеже. Положение 270-й дивизии оставалось без изменений. Наступая в условиях постепенного перерезания коммуникаций противником в своём тылу, войска 6-й армии и армейской группы Л.В.Бобкина ещё больше усугубляли своё положение и ставили себя под угрозу окружения.
Части 21-го танкового корпуса корпуса, также из-за плохой работы штарма-6, выход из боя начали только в 10:00 19 мая. Правый фланг 6-й армии, начав наступление при поддержке корпуса, к 10 часам достиг южной окраины города Змиева, но далее, в связи с выводом из боя 21-го танкового корпуса, продвинуться не смог. Соединения армии не успели своевременно сменить 21-й танковый корпус при выводе его из боя и были вынуждены вступить в бой с противником, перешедшим в контратаки на участках сменяемых частей. Лишившись большей части своих оперативных резервов, командующий 6-й армией не решился ввести в бой 19 мая всю 103-ю стрелковую дивизию, а ввел один ее полк; главные силы этой дивизии командарм-6 сохранил в своем резерве. Ввод в бой этого полка стабилизировал положение на фронте, но решительного развития наступления не обеспечил.
Оценив создавшуюся обстановку на фронте 9-й армии и на левом фланге 57-й армии, Главнокомандующий Юго-Западным направлением 19 мая принял запоздалое решение отказаться от продолжения наступления на Харьков и Красноград, и решил сосредоточить все силы южной ударной группировки Юго-Западного фронта для разгрома группировки немцев, наступавшей из района Барвенково. За время наступления с 15 по 19 мая, войска 6-й армии продвинулись на главном направлении на 15-20 км. Глубина продвижения армейской группы составила 32 км на главном направлении и 15-20 км на второстепенных. За все время наступления на главном направлении Мерефа, Харьков глубина продвижения войск 6-й армии составила 28 км, войск армейской группы — 60 км. Общий фронт наступления составил 145 км, из которых 55 км приходилось на полосу наступления 6-й армии, 35 км на полосу наступления 6-го кавалерийского корпуса и 55 км на полосы наступления двух левофланговых дивизий армейской группы.