Александр Владимирович, несколько дней назад на российском ТВ обсуждали вопросы, которые очень важны для наших жителей. Не могли бы Вы на них ответить?
1. Если это война за независимость, то зачем подписали Минские соглашения, где признаётся территориальная целостность Украины и нет никаких республик?
Александр Захарченко: Давайте начистоту. Минские соглашения 15-го года появились по инициативе международных посредников по просьбе Украины, которая в дебальцевско-углегорской операции терпела сокрушительное поражение. Мы тоже не в безвоздушном пространстве находимся и не можем не учитывать мнение международного сообщества, и особенно мнение России. Было понятно, что количество жертв войны будет расти, и тогда Россия как посредник обратилась к нам с предложением пойти на перемирие. В надежде, что конфликт можно будет урегулировать политическим путём. Так, по крайней мере, обещали Германия и Франция.
Так что ответ такой: мы подписали Минские соглашения, чтобы получить «перемирие» и перейти к политическому пути решения конфликта.
Это была и остаётся наша позиция. Позиция Украины оказалась иной – невыполнение своих обязательств по Минским соглашениям. И поэтому мы снова находимся на краю войны.
Что касается того, что в Минских соглашениях нет никаких Республик. Во-первых, там есть подписи моя и Плотницкого. Можно сколько угодно делать вид, что мы подписали эти соглашения в качестве частных лиц. Для международных посредников – для России, Германии и Франции, как и для всего международного сообщества – мы представляли свои Республики как избранные лидеры. Иначе наша подпись никого бы не удовлетворила.
И последнее. Да, в комплексе мер нет ни слова о Республиках, но там нет ни слова и о том, какая будет Украина. То есть, в этом документе нет чёткого определения будущего. Фактически, этот документ обеспечивал «перемирие» и создавал возможность для политического урегулирования конфликта.
Да, мы подписали Минские соглашения, но они не являются конечным документом. После того, как все пункты будут исполнены, наступит следующий этап. Наши переговоры с новой Украиной (а она изменится, если выполнит Минские соглашения) о принципах общежития. И в этом смысле все возможности для нас открыты.
2. Если это война с фашистами, то почему вы с ними договариваетесь на постоянных заседаниях контактной группы в Минске, и требуете у фашистов для себя амнистии?
Александр Захарченко: А кто вам сказал, что мы требуем амнистии? Скорее мы сами должны думать о том, чтобы объявить амнистию для граждан Украины, кто способствовал – словом, делом или бездействием – геноциду народа Донбасса. И мы ещё вернёмся к этому вопросу.
Что касается пункта об амнистии в Минских соглашениях, то он не мог там не появиться, даже по техническим причинам. Если предполагается политическое урегулирование, то стороны должны сидеть за столом переговоров. И для этого, разумеется, они должны признать право друг друга находиться за столом. Отсюда и вопрос об амнистии. Это обычная международная практика.
Но не надо путать техническое юридическое мероприятие (амнистию) с определением политической и идеологической сущности нашего противника. Здесь амнистия с нашей стороны невозможна, так как эта идеология осуждена Нюрнбергским трибуналом.
Не могут за столом переговоров сидеть те, кто признаёт себя наследниками советских солдат-победителей и те, кто признаёт себя наследником бандеровцев. Переговоры с бандеровцами невозможны. Поэтому я и говорю о том, что для того, чтобы сесть с нами за стол переговоров, Украина должна измениться. Как минимум, отказаться от бандеровского наследия.
18 ноября 2016 года, Донецк. Официальный сайт Александра Захарченко